По просьбе «Инде» некоторые участники выставки рассказывают о своем искусстве, а также опыте знакомства и отношений с Волгой и поволжской природой. В качестве иллюстраций — работы авторов.
Путь Никиты Кузнецова в искусстве начался в 2017 году, когда он с двумя единомышленниками создал в Самаре аут-группу «Муха». Ее состав менялся, но миссия оставалась неизменной — исследовать и дополнять мифологию городского пространства. Методов для этого у художников всего два: социальные инсталляции и ситуативные модели.
Мы сами придумали классификацию того, что делаем. Социальная инсталляция — ситуация, созданная при непосредственном участии модератора-художника. Яркий пример — «Рынок идей», который номинировался на премию «Инновация» в прошлом году. Там мы предлагали [посетителям] покупать идею за номинальную стоимость или имя. Человек, купивший идею за имя, должен был отказаться от него и реализовать [проект] от имени аут-группы «Муха». Мы выступали своего рода брокерами идей.
Ситуативная модель — скорее утопическая идея. [Мы хотели, чтобы] сами объекты без присутствия художника создавали некие ситуации. В начале года мы поставили задачей развивать эту историю, но планы поменялись в феврале. Сейчас у нас родилась новая история — про хождение.
В день открытия выставки «Волга: Маршрут перестроен» аут-группа отправилась в пешее путешествие из Самары в Казань. Их план — останавливаться только в небольших населенных пунктах, «сторонясь или огибая центр», и общаться с местными жителями. По дороге художники соберут материальные свидетельства о своем пути и встречах с людьми. Проследить их путь можно по прямой трансляции в Telegram.
Одной из основных задач будет проверка на доверие людей к художникам и друг к другу в целом. Принимать или не принимать на ночлег — на усмотрение каждого. Мы не ждем результат, он будет в любом случае непредсказуем.
Сейчас мы работаем с темой означающих и означаемых, с темой флага. Хочется прийти к флагу, который ничего не означает, только отражает нас и наше самосознание. Поэтому на выставке в Казани у нас стоит шесть флагштоков с авоськами вместо флага. Мы будем создавать свидетельства встреч с людьми и местами — всего шесть фотографий на «Полароид» за весь поход. Выберем самое важное и будем высылать почтой из деревень и сел. Это и поместим в авоськи. Мне кажется, мы дойдем быстрее, чем посылки, но в этом тоже что-то есть.
Природа интересует меня меньше, чем люди. Я родился не близко к Волге, в городе Чапаевске. Чтобы найти там реку и дойти до нее, нужно сделать усилие, поэтому у меня нет культуры воды. Когда переехал в Самару, увидел, что у новых знакомых и друзей такая культура есть. Они не могут представить себя без реки. А я могу и не думаю, что на мою жизнь и творчество она как-то влияет. Но обожаю волжские закаты и простор. Он есть и в степи, только Волга дает что-то другое.
Мне кажется, в Самаре люди относятся к жизни и миру вокруг с точки зрения вечности. Мы сделали что-то — значит, это будет всегда. Нет ценности оттого, что это не может пропасть. Но если перемены какие-то случаются, все новое самарчане тоже принимают как вечное. Такая постоянно сменяющаяся вечность — это забавно наблюдать. [И тут видна] параллель с Волгой — она действительно бесконечна, по крайней мере, на нашем веку. Но есть изменения — волны, приливы и отливы. Казань больше привязана к озерам. Кабан — это остановка: «Мы здесь надолго, это наше, мы здесь хозяева». Не то чтобы «вы — чужие», но «вы — гости».